Сильф снова стал самим собой, 25-летним. Он вдруг оказался в лодке. Почему-то Дух был снова рядом, но Сильфу это казалось правильным. Будто бы Дух имел право находиться здесь. А затем Сильф увидел Сэма. Тот улыбался и махал ему рукой.
- Хочу, чтобы так было всегда, - неожиданно подумал юноша. - Чтобы всегда, когда я возвращался откуда-либо, меня встречали и радовались моему возвращению. И было бы совсем замечательно, если этим кем-то был бы Сэм.
Сильф выбрался из лодки и радостно подбежал к мужчине. Он протянул руку, чтобы дотронутся до брюнета. Однако тот вдруг замер и ошарашено отпрянул от блондина. В глазах у Сэма плескался холод, а голос, когда он заговорил, оказался равнодушным и даже презрительным:
- Что ты здесь делаешь? Разве я не сказал тебе, что ты больше меня не интересуешь?
У Сильфа перехватило дыхание, он воскликнул:
- Что ты говоришь? Мне... мне казалось... разве я тебе не нравлюсь?
Его голос становился все тише. И последний свой вопрос он почти прошептал.
Самюеру надменно взглянул на него:
- Нравишься? Ты? Мне? И чем интересно ты мне можешь нравиться? Ты позор рода! На тебя возлагались такие надежды, а ты... Что ты сделал? Как ты мог так поступить с семьей?!
И с каждым словом облик Сэма расплывался, образуя новые черты. Теперь перед Сильфом возвышался высокий статный блондин. Его глаза метали молнии:
- Ты не достоин любви. Не достоин счастья! Никто не захочет быть с таким человеком, потому что ты жалок!
Сильф попятился:
- Нет! Папа, не надо! Не говори так. Ты же любишь меня. Я знаю это, ты же не смог отказаться о меня, даже, когда я ушел из дома. И я тебя люблю. Пожалуйста, ну пойми же меня! Я не предавал семью, просто любил Тетсу!
Глава семьи Тояма захохотал:
- И что дала тебе твоя любовь кроме боли?! Даже он, твой Тетсу выдержал с тобой только 2 года! А потом нашел другого, не такого жалкого!
Сильфа затрясло, срывая голос, он закричал:
- Это неправда! Я не жалкий! Я многое умею и могу! Ты забыл, что меня всегда хвалили педагоги?! Я всегда был одним из лучших учеников. Я многого добился сам, без твоей поддержки. Я могу управлять воздухом! Стихия послушна мне!
Высокий блондин сощурил глаза, склонился над сыном и зашипел:
- А кто тебе сказал, что ты по праву обладаешь этими силами? Ты не достоин! Я заберу у тебя их
При этих словах собеседник Сильфа опять стал меняться. Теперь он выглядел устрашающе: бесформенное тело, горящие глаза, огромные когти на отростках, похожих на руки. И все это непонятного цвета, покрытое жирным слоем слизи.
Юноша вскрикнул, зажал рот руками и затряс головой, а существо прорычало:
- Помнишь меня? Вижу, что помнишь. Отдай мне! Отдай!
И протянула когти к груди Сильфа. Лишь тогда тот вышел из ступора. Он развернулся и кинулся бежать. Но буквально через пару метров упал на землю. Невидимые веревки волокли его назад, к чудовищу. Парень попытался сложить печати, но его руки насильно развели в стороны и даже пальцы оказались неподвижны. И тогда Сильф закричал:
- Спасите! Пожалуйста! Кто-нибудь! Сээээээм!
Но никто не пришел на помощь, а монстр смеялся:
- Кому ты нужен, глупый. Отдай мне.., и тебе больше не будет больно никогда. Ты станешь совсем обычным, и жизнь у тебя станет обычной. Вернешься домой. Отец примет тебя, мать обнимет, возможно, впервые в жизни. Сестры повиснут на шее. Разве не об этом ты мечтал украдкой, так что никто не узнал, что ты скучаешь, безумно скучаешь по своей семье, что тебе не хватает высоких сводов твоего замка, огромной библиотеки, бескрайних полей, твоего любимого жеребца. Кстати, ты знаешь, что он заболел после твоего побега?
Голова Сильфа упала на грудь. По лицу струились слезы, которые он уже не мог сдерживать.
А чудище продолжало уже более ласковым голосом:
- У тебя нет никого и ничего. Ты так устал от одиночества. Ты так слаб. Зачем тебе и дальше нести это бремя?
И вдруг оно замолкло, потому что увидело, что Сильф улыбается. Ясные, умытые слезами, глаза смотрели прямо, в них читался вызов.
- Знаешь, ты не оригинален! Все время твердишь мне про одиночество. Может, конечно, это мой самый главных страх, поэтому ты и талдычишь мне об этом. Но ты забыл самое главное, - Сильф сделал небольшую паузу. - Я не одинок. У меня есть ветер. Возможно, что я больше никогда не увижу свою семью, может быть, однажды от меня отвернуться все мои друзья. Может получится так, что и Сэм не станет тем единственным, с которым я проживу всю жизнь. Но ветер ты у меня не отнимешь.
Вокруг юноши закружились мелкие веточки, листья и песок, поднятые ветром. Печати не требовались. Воздух не мог не защитить того, кто всей душой любил его, того, кто верил, что не останется без его защиты. Дуновение переросло в шквал. Сильфа подняло над землей, неведимые веревки пропали. Легкая рубашка трепетала, волосы попадали то в глаза, то в рот. Но Сильф смеялся. Так радостно, так звонко, что чудище не выдержало. Он скорчилось, стало уменьшаться в размерах, теряло краски. И в итоге исчезло. Сильф опустился на землю. Но улыбки на лице его уже не было. Наоборот, даже вся его поза выражала грусть.
- Я знаю, что ты еще вернешься. Ты всегда возвращаешься. Иногда мне даже кажется, что я хочу этого...
Сильф опустился на песок у самой воды. Волны щекотали ему ступни.